Глава ВТБ, председатель совета директоров Объединенной судостроительной корпорации (ОСК) Андрей Костин, говоря о положении дел в компании, заявил, что создавать убытки, а потом «выколачивать деньги» у правительства, чтобы «закрывать дыры», — это «путь в никуда». Об этом он сказал в интервью«Фонтанке».
По его словам, претензии властей к прежнему руководству компании были связаны с выпуском изначально убыточной продукции, чего в экономике «не может и не должно быть».
«Генерировать убытки и следом бежать в правительство выколачивать деньги, чтобы закрывать дыры, — путь в никуда, мягко говоря. Этого мы больше мы не допустим», — сказал Костин.
Глава банка сообщил, что ВТБ, который получил в управление 100% акций ОСК, завершил аудит в компании. «Сейчас аудит проводит и Министерство финансов, контрольно-ревизионное управление. Мы пока не комментируем эти вопросы. Посмотрим, какая у коллег картинка сложится», — добавил банкир.
Кроме того, Костин заявил о необходимости построить новую верфь в европейской части страны.
«Я за восемь месяцев объездил все эти предприятия. Это как экскурсии в исторический музей: «Вот это построено при царе таком-то, это — при императоре таком-то». Ну ребята, чему радоваться? Нужны современные верфи, сегодня у судостроения абсолютно другие технологии», — подчеркнул глава ВТБ.
В октябре прошлого года президент Владимир Путин передал ВТБ на пять лет в доверительное управление 100% акций ОСК.
Летом 2022 года Путин раскритиковал гендиректора компании Алексея Рахманова за убыточные контракты. После передачи ОСК под управление ВТБ тот ушел с поста.
В мае РБК писал, что ОСК не исключает продажу непрофильных активов для сокращения издержек.
Костин в интервью РБК в сентябре 2023 года среди проблем Объединенной судостроительной корпорации называл «огромную финансовую дыру», а также «глубокое технологическое отставание, особенно в зоне гражданского судостроения». По его словам, почти все контракты ОСК с заказчиками убыточные, а вся отрасль судостроения все время «на подсосе государства».
Позднее он рассказывал, что на ее верфях до сих пор используются немецкие станки 1932 года. «И там люди с гордостью говорят: «Вот у нас станок, ему 90 лет». Я говорю: «Ну это же не исторический памятник», — отмечал он.
По его словам, претензии властей к прежнему руководству компании были связаны с выпуском изначально убыточной продукции, чего в экономике «не может и не должно быть».
«Генерировать убытки и следом бежать в правительство выколачивать деньги, чтобы закрывать дыры, — путь в никуда, мягко говоря. Этого мы больше мы не допустим», — сказал Костин.
Глава банка сообщил, что ВТБ, который получил в управление 100% акций ОСК, завершил аудит в компании. «Сейчас аудит проводит и Министерство финансов, контрольно-ревизионное управление. Мы пока не комментируем эти вопросы. Посмотрим, какая у коллег картинка сложится», — добавил банкир.
Кроме того, Костин заявил о необходимости построить новую верфь в европейской части страны.
«Я за восемь месяцев объездил все эти предприятия. Это как экскурсии в исторический музей: «Вот это построено при царе таком-то, это — при императоре таком-то». Ну ребята, чему радоваться? Нужны современные верфи, сегодня у судостроения абсолютно другие технологии», — подчеркнул глава ВТБ.
В октябре прошлого года президент Владимир Путин передал ВТБ на пять лет в доверительное управление 100% акций ОСК.
Летом 2022 года Путин раскритиковал гендиректора компании Алексея Рахманова за убыточные контракты. После передачи ОСК под управление ВТБ тот ушел с поста.
В мае РБК писал, что ОСК не исключает продажу непрофильных активов для сокращения издержек.
Костин в интервью РБК в сентябре 2023 года среди проблем Объединенной судостроительной корпорации называл «огромную финансовую дыру», а также «глубокое технологическое отставание, особенно в зоне гражданского судостроения». По его словам, почти все контракты ОСК с заказчиками убыточные, а вся отрасль судостроения все время «на подсосе государства».
Позднее он рассказывал, что на ее верфях до сих пор используются немецкие станки 1932 года. «И там люди с гордостью говорят: «Вот у нас станок, ему 90 лет». Я говорю: «Ну это же не исторический памятник», — отмечал он.